Сведения об образовательной организации
Из истории Мокшинской школы
Деревня Мокшино в прошлом на протяжении веков находилась в пределах Клинского уезда Московской губернии.
Мокшинское земское начальное училище было открыто 23 сентября 1902 года. Таким образом, ежегодно 8 октября — день рождения Мокшинской школы. А 6 октября 1982 года исполняется 110 лет со дня начала школьного просвещения в Мокшино…
Ко времени открытия Мокшинского земского училища в окрестных деревнях крестьяне с помощью земства уже открыли ряд начальных школ. Это были училища в Завидове, Безбородове и Шетакове. Но они предназначались только для детей крестьян этих населенных пунктов. Поэтому, крестьяне деревни Мокшино решили, что нельзя и дальше их детям оставаться неучами: собрали последние гроши, с тем, чтобы помочь постройке школы к началу занятий.
Занятия не смогли начаться, как во всех школах, 1 сентября: еще не было достроено школьное здание. Прошло некоторое время, пока достроили школу, пока земство подыскало и назначило школьного учителя. Первой учительницей в Мокшине стала Е. Н, Крандиевская, окончившая Епархиальное училище в городе Ставрополе. Но помимо ведущей учительницы, как тогда требовал закон, немедленно назначили и «законоучителя», который должен был преподавать так называемый «закон божий», то есть основы православной христианской религии. Им стал священник Николо-Тешиловской церкви Г. Мазуров.
В первый день 23 сентября пришли учиться 17 мальчиков и 16 девочек — дети здешних крестьян. Это был большой праздник всей деревни.
Только несколько ребятишек из поступивших знали некоторые буквы, все остальные совершенно не знали грамоты и счета, поскольку чаще всего неграмотными были их родители и другие родственники. Поэтому и успехи ребят в первые месяцы были скромные, несмотря на их большое желание учиться. 19 декабря школу обследовал уездный училищный совет и пока не смог сказать о работе школы ничего определенного. Однако в следующие месяцы мокшинские школьники улучшили свои знания.
Следующий, 1903 — 1904 учебный год начался, как и у всех, в начале сентября 1903 года. Произошла замена учителя: Е. Н. Крандиевская, по-видимому, по семейным обстоятельствам была переведена в Клин на должность запасной учительницы, заменявшей больных или отсутствующих учителей в разных школах уезда. Вместо нее из села Тархова Клинского уезда земство перевело учительницу Е. Г. Никольскую.
В этом учебном году в Мокшинской школе было две группы — младшая и средняя. 27 ноября 1903 года и 18 марта 1904 года при проверочном экзамене инспектор записывал: «В младшей группе молитвы знают хорошо, читают и считают удовлетворительно, но пишут слабовато. В средней группе успехи по закону божию удовлетворительны. Замеченные при первом осмотре недостатки в этой группе по русскому и славянскому чтению исправлены, и при вторичном осмотре успехи по чтению оказались удовлетворительными; решают устные задачи с числами 100 — 1000 также очень удовлетворительно. Остается только один недостаток, это — слабый и неправильный почерк, которым пишут учащиеся».
В 1904—1905 ученом году в первую группу набрали 12 детей, из которых год успешно закончили 11 человек, был произведен первый выпуск трехгруппного обучения...
В сведениях 1905-1906 учебного года отмечалось, что Мокшинскую школу окончило 90 процентов учеников. Всего в том году учились 14 мальчиков и 15 девочек. Известно, что в 1906—1907 учебном году в младшей группе учились 7 человек…
Сохранились данные за 1907—1908 учебный год. Всего учеников было 36. В младшей группе из 18 ребят перевели всех, в старшей и средней группах — из 9 перевели по 8.
Окончили школу 73 процента ребят, начинавших с первой группы: несколько отсеялось по разным причинам, чаще всего из-за бедности семьи — ведь детям приходилось работать дома по хозяйству, они были настоящими помощниками семьи.
В 1908 году было решено школу несколько расширить в тех же стенах: к детям, ходившим в Мокшинскую школу добавились ребята расположенной в двух с четвертью верстах деревни Демидове. Клинское земство обследовало обе деревни по числу детей: оказалось, что в Мокшине имелось 25 ребят в возрасте от 8 до 11 лет, а в Демидове — 17.
В 1908-1909 учебном году училось в трех группах 35 ребят. В младшей группе из 13 перевели 10, в средней группе из 17—9 человек, в старшей группе из 5 было выпущено четверо. Так что из семи поступивших в 1906 году окончило школу только четверо.
Удалось найти сведения о Мокшинской школе за 1909— 1910 учебный год. Общее число учеников составляло 36 человек. За этот год в младшей группе из двенадцати ребят перевели в среднюю группу одиннадцать, в средней группе из восемнадцати - десять, в старшей группе из шести ребят были выпущены все. Значит, из восемнадцати поступивших в 1907 году смогли закончить в 1910 году школу только шесть ребят.
Все эта данные говорили о том, что учились крестьянские дети в трудных условиях. Они должны были успевать помогать в работах по дому, нянчить младших братишек и сестренок, были «мужичками с ноготок», которые умели и дрова колоть, и пилить, и сено убирать, и лошадью управлять.
Ничего, что при всем желании ребят учиться успехи у них были не всегда блестящими, и почерк, как отмечали инспектора, частенько был «косым». Почерк почерком, но открытие училища в Мокшине свершило большое дело — школа давала крестьянам первые знания: дала возможность читать газеты, узнавать, что происходит в мире. Знания раскрывали глаза крестьянской молодежи, помогали бороться за лучшую жизнь. И в том факте, что мокшинские крестьяне смогли читать революционные листовки, есть несомненная заслуга Мокшинской школы дооктябрьского периода.
С уважением нужно вспомнить учителей школы
— чаща всего работали в сельских училищах преданные своему делу труженики, которые, несмотря на тяжелейшие условия быта, самоотверженно отдавали силы воспитанию и обучению крестьянских ребятишек. Крохотное жалованье, неустроенное жилье – комнатенка при школе, где в лучшем случае имелись казенные стол и стул — вот и вся убогая обстановка, в которой жили в дореволюционной России сельские учителя.
О первой учительнице Мокшинской школы Е. Н. Крандиевской других сведений пока не отыскалось. Некоторые данные удалось найти о второй учительнице. Это была Елизавета Гавриловна Никольская. Она в 1893 или 1894 году окончила в Москве Филаретовское епархиальное училище. С 1 марта 1894 года приступила к практической работе в качестве запасной учительницы по Клинскому уезду, затем по направлению земства учительствовала в Воловниковском, Ново-Щаповском, Донховском, Тарховском училищах, а с сентября 1903 года — в Мокшинском…
Интересная страница в истории Мокшинской школы связана с именем учителя Александра Илларионовича Гольцова. В Центральном государственном архиве Октябрьской революции СССР удалось найти несколько документов, относящихся к его жизни и деятельности. Вот один из них, заведенный в Московском губернском жандармском управлении (МГЖУ), начатый 5 января 1906 г., оконченный 17 декабря 1907 г., с названием: «Дознание об учителе Гольцове А. И., обвинявшемся в распространении противоправительственных листовок».
Следствие по делу Л. И Гольцова шло очень медленно, поскольку тогда, в дни первой русской революции, у жандармов, как говорится, был целый «завал работы». Поэтому жандармам так и не удалось выяснить все детали дела. Но проследим вкратце эту историю.
15 декабря 1905 г полицейский урядник Корчевского уезда Петушков направил приставу рапорт, в котором сообщает, что с его распоряжения представляет один листок под названием «Чего хотят люди, которые ходят с красным флагом», отобранный им «у торгующего в с. Стоянцах кр. д. Незденова Стоянцевской вол. Федора Терентьева Хрусталева, которому дал почитать только что пришедший из плотницких заработков, кр-н с. Стоянцы Василий Григорьев, а последнему в последнее число минувшего ноября, будучи в работе, дал учитель земской школы, что в дер. Мокшино Завидовской вол. Клинского уезда «Александр Илларионович», к которому в школу в тех же числах из г. Москвы приезжал какой-то господин с дамой, в виде оратора, где и был собран учителем в школе сход из кр. дер. Мокшино и других, для обсуждения некоторых вопросов о крестьянском союзе, а затем и раздавались подобного роза листки разного содержания тем же учителем».
После этого скрипучая жандармская машина начала действовать. Пристав передал вещественное доказательство и рапорт уездному, исправнику Докучаеву, тот препроводил все это в Тверское губернское жандармское управление. Допросили Ф. Т. Хрусталева, который сообщил, что листовку дал ему Василий Григорьев, придя из заработков из Клинского уезда, зайдя к нему в лавку и сказав: «Вот какие листки раздают в селах Новом и Завидове».
2 января 1906 г заместитель начальника МГЖУ пишет своему помощнику по Клинскому и Волоколамскому уездам:
«Препровождая при сем переписку, доставленную в Московское Губернское Жандармское Управление при надписи начальника Тверского Губернского Управления за № 6400, с приложением, предлагаю произвести в порядке 1035 ст. Уст. Угол. Судопр., дознание по поводу распространения учителем земской школы, что в дер. Мокшино, Завидовской волости, Клинского уезда «Александром Илларионовичем» преступной прокламации, по признакам преступления, предусмотренного 129 ст. Угол. Улож.
Дознание это, по окончании, представить в Управление.
Наблюдение за дознанием поручено Товарищу Прокурора Московского Окружного Суда С. Е. Виссарионову».
Долго пришлось искать «Василия Григорьева» у которого была изъята прокламация. Его нашли только в конце 1907 года, он оказался на плотницких работах в деревне Решетниково Завидовской волости у подрядчика Ивана Курнакова. Это был 29-летний плотник В. Г. Голубев. При допросе он сообщил: «В ноябре месяце 1905 г я работал в дер. Мокшино в чайной лавке Лобачева, получил предъявленную мне Вами прокламацию «Чего хотят люди, которые ходят с красным флагом» — от учителя Александра Илларионовича Гольцова при каких обстоятельствах, я сейчас не припомню. Давая эту прокламацию, Гольцов, насколько я припоминаю, сказал: «Прочитай», больше припомнить ничего не могу. Придя домой, эту прокламацию я дал Хрусталеву и вместе с ним прочитал и оставил у Хрусталева, так как она мне не нужна. Читал я ее из любопытства, но ничего не понял, так как малограмотен».
Тогда допросили хозяина чайной лавки в Мокшине 48-летнего Василия Ивановича Лобачева. При допросе он постарался по возможности отвести обвинения от учителя, который к тому времени уже уехал из Мокшина: «В селении Мокшино в земской школе учительствовал у нас учитель Александр Илларионович Гольцов, который уже месяца два как ушел от нас по болезни. Я имею лавку в д. Мокшино в собственном доме, а в селе Завидове у меня лавки нет. Гольцова я у себя в лавке в с.Мокшино видел очень часто, когда он приходил что-либо покупать для себя. Никогда, ни в прошлом году, ни в настоящем Гольцов при мне в моей лавке никому никаких книг или брошюр не давал. Крестьянина Василия Григорьева Голубева я совсем не знаю. В 1905 году у нас по селу разбрасывали очень много прокламаций, это я помню, но чтобы в том же году Гольцов в моей лавке дал кому-нибудь брошюру или прокламацию со словами «Прочитай», я никак не могу припомнить. Может, это и произошло, может и нет, в настоящее время припомнить этого положительно не могу...» «Добавляю, что я лично никогда не видел и ни от кого не слыхал, чтобы учитель Гольцов раздавал крестьянам прокламации или собирал бы их у себя в школе для обсуждения вопросов по организации крестьянского союза. Об этом я положительно ничего не знаю и сказать не могу, я видел, как к Гольцову приезжали временами учителя и учительницы, но для чего они приезжали — я не знаю. Никаких собраний, устраиваемых Гольцовым для политических вопросов, я не видел и не слышал...»
Следы мокшинского учителя затерялись. 17 декабря 1907 года товарищ (заместитель) прокурора Московской судебной палаты нашел, что собранных дознанием улик представлено недостаточно и предложил дело об учителе Гольцове прекратить, что и было сделано 17 декабря 1907 года.
Но интересно, что в эти же месяцы шло следствие еще по одному делу, к которому был причастен А. И Гольцов. О нем мы рассказывали читателям «Зари» 2, 9 и 11 сентября 1980 года в очерке «Жандармы против учителей» («Обыск в Борцине»). Бюрократическая жандармская машина не смогла как следует сопоставить эти факты, поэтому опасность ареста для Гольцова уменьшилась из-за нерасторопности жандармов.
Дело в том, что 26 декабря 1906 г А. И. Гольцов был подвергнут обыску полиции в Борцинской земской школе, где группа учителей Клинского и Тверского уездов собралась на организационное собрание по созданию первого в нашем крае учительского профсоюза, что с точки зрения властей было государственным преступлением. Тогда при обыске у А. И. Гольцова были найдены рукописи по созданию профсоюза и заряженный револьвер системы «бульдог». Тем не менее, улик для ареста оказалось недостаточно.
Ввиду всех этих обстоятельств отъезд Гольцова из Мокшина был вполне своевременным. И жандармы все же спохватились, но через несколько лет. Еще в одном «Деле по делу учителя Мокшинской земской школы Александра Илларионова Гольцова», но уже 20 июня 1914 года жандармский полковник Савченко в рапорте Московскому губернатору сказал об обоих делах по учителю Гольцову, которые прекращены, и сообщил, что за последние годы неблагоприятных в политическом отношении сведений о Гольцове в Управление не поступало.
Биографические сведения об А. И. Гольцове нам удалось узнать опять же из жандармских документов. Жандармы весной 1907 г запросили эти данные в инспекции народных училищ Московского учебного округа, откуда эти данные и поступили 2 мая 1907 г.
АлександрИлларионович Гольцов родился 25 августа (6 сентября) 1882 года как раз сто лет назад, в крестьянской семье села Никольского Красногорской волости Крапивинского уезда Тульской губернии, был женат. К сожалению, о дальнейшей судьбе мокшинского учителя сведений найти не удалось...
Хотелось бы, конечно, чтобы учитель дожил до Великого Октября, когда наступили новые условия для жизни и просвещения российского народа, из которого он вышел сам. Примером этой новой жизни является деятельность Мокшинской средней школы, воспитывающей в молодом поколении черты настоящих хозяев, тружеников родной земли.
В. Стариков
газета «Заря» 1982 год
